Легенда о чудом спасшемся от смерти царском наследнике – распространённый сюжет у многих народов. Подобные легенды всегда служили пищей для самозванцев, выдаваших себя за спасённых венценосных особ.
Так, российская история знает целых четырёх Лже-Дмитриев, действовавших в период с 1598 по 1613 годы, которые выдавали себя за царевича Дмитрия Углицкого, погибшего в 1591 году младшего сына Ивана Грозного.
Другой эпизод такого рода: после того, как были обнаружены останки членов царской семьи, растрелянных большевиками в 1918 году в подвале дома купца Ипатьева в Екатеринбурге, среди них не оказалось останков царевны Анастасии и цесаревича Алексея. Это обстоятельство породило многочисленных «Романовых, спасшихся от расстрела», которые стали самой обширной категорией самозванцев в новейшей российской истории. В последующие годы в разных странах заявили о своём «чудесном спасении» 81 Алексей, 53 Марии, 33 Анастасии, 33 Татьяны и 28 Ольг.
Нечто подобное произошло и в португальской истории. Король Себастьян I родился в 1554 году. Его прозвали Желанным, поскольку он был долгожданным наследником Ависской династии. Воспитанием короля занимались иезуиты, из-за чего он вырос до экзальтированности религиозным человеком, испытывал отвращение к браку и мечтал о монашестве. При этом он отличался хрупким телосложением и слабым здоровьем, что было результатом многих близкородственных браков в семье – по обеим родственным линиям у Себастьяна было только четыре предка вместо обычных восьми.
Известно, что король был большим ценителем шахмат. В Португалии по его приглашению даже побывали два самых сильных шахматиста той эпохи – Паоло Бои и Джованни Леонардо. Оба играли в шахматы с королём и его лучшим придворным шахматистом по прозвищу «Мавр».
Преклоняясь перед средневековыми рыцарскими идеалами, Себастьян воображал себя наследником крестоносцев и паладином Иисуса Христа. Вынашивая планы крестового похода против неверных, король не уделял должного внимания проблемам, с которыми Португальская империя столкнулась в XVI веке: из-за нехватки ресурсов колониальная экспансия замедлилась, равновесие португальского общества нарушилось, началось бегство населения в столицу, непомерно увеличилось число государственных служащих и т. д.
Юный король считал, что усиление турецкого султана в Северной Африке угрожает Пиренейскому полуострову и всей христианской Европе. В 1574 году Себастьян I предпринял военную экспедицию в Танжер, но она оказалась безрезультатной. В 1575 г. марокканский престол занял претендент, которого поддержали турки, и король начал готовить поход в Марокко. По договорённости с папой Григорием XIII экспедицию объявили крестовым походом.
Другие статьи по истории Португалии читайте здесь
Португальское войско численностью более 20 тыс. человек высадилось в Танжере 7 июня 1578 года. Вопреки советам опытных военных, Себастьян I принял решение выдвинуться во внутренние безводные районы страны. 4 августа 1578 года при Алкасер-Кибире португальцев атаковала вдвое превосходящая их армия мусульман. Разгром был катастрофическим – погибла приблизительно половина армии, а выкуп пленных стал для страны тяжёлым финансовым бременем.
Король, лично возглавлявший войско, погиб в битве или умер вскоре после неё.
Гибель Себастьяна I вызвала династический кризис: после его смерти из законных потомков Мануэла I по мужской линии в живых оставался только престарелый кардинал Энрике, король Португалии в 1578–1580 гг. На Энрике пресеклась Ависская династия, и отсутствие прямых наследников привело к тому, что португальский трон перешёл к королю Испании Филиппу II. Португалия ещё 60 лет оставалась под властью испанской короны.
История с трагической гибелью короля получила неожиданное развитие. Дело в том, что на поле битвы тела Себастьяна I не нашлось. Впоследствии султан Феса согласился выдать христианам некий изуродованный труп, однако признать в нём короля было невозможно. Практически сразу с момента гибели Себастьяна в народе стали ходить слухи о том, что монарх не погиб, но спасся чудесным образом.
Люди, помнившие о расцвете португальского королевства в начале XVI века, верили, что коварные вельможи объявили Себастьяна мёртвым, однако он вернётся, ниспровергнет правление испанских королей и возродит былое процветание и могущество Португалии.
В 1580-е гг. окончательно сформировалась легенда о «сокровенном короле» и возник целый культ Себастьяна.
Продолжение ниже...
Мы придумаем для вас идеальный маршрут!
Себастьянистские настроения распространились во всех слоях португальского общества и послужили пищей для протестных движений, а также создали почву для появления самозванцев.
Авантюристов, выдававших себя за Себастьяна, было несколько: сын гончара из Алкобасы (приговорён к работам на галерах), Матеуш Алвареш с Азорских островов, поднявший крестьянское восстание в Эрисейре и Торреш Ведраш (повешен). Самым известным самозванцем в этой категории стал калабриец Марко Тулио Катицоне (Катисоне), «Себастьян из Венеции». Хотя он не знал ни слова по-португальски, его признала королём часть духовенства, дворян и юристов. Возник анти-испанский заговор с целью усадить Катицоне на трон, однако в 1603 году испанские власти арестовали и казнили «Венецианского Себастьяна». Самозванные «Себастьяны» продолжали появляться и после этого.
Желая пресечь спекуляции на тему чудесного спасения Себастьяна, в 1582 году король Испании Филипп II, правивший Португалией под именем Филиппа I, объявил, что останки короля найдены и захоронены в монастыре Жеронимуш, однако эта выдумка не возымела успеха. До наших дней в Жеронимуше сохранилась мраморная гробница якобы Себастьяна, которая опирается на двух слонов.
Развитию себастьянистского культа способствовало влияние итальянского мистика XII века, монаха цистерцианского ордена Иоахима Флорского (Gioacchino da Fiore), чьи взгляды были хорошо известны на Пиренейском полуострове. Он предсказал наступление в 1260 году эпохи Святого Духа, периода духовного расцвета человечества. Это пророчество не сбылось, но у Иоахима Флорского нашлись последователи и почитатели. Так, спустя несколько десятилетий после Флорского один из первых португальских доминиканцев, Св. Фрей Жил (Frei Gil), умерший в 1265 году, предсказал воцарение в Португалии «нежданного» («não esperado») короля и наступление золотого века. В конце XVI столетия после исчезновения Себастьяна пророчество Жила получило в Португалии широкую известность.
Важную роль в становлении культа короля-мессии сыграла мистическая поэзия Гонсалу Анеша Бандарры (1500–1565). Он был крещёным евреем и сапожником по профессии из города Транкозу, и писал стихи, которые представляют собой странную смесь из библейских цитат, фрагментов народной поэзии, пророчеств и легенд. Эти стихи, известные как «Trovas de Bandarra» («Куплеты Бандарры»), содержат пророчества о великом будущем Португалии после прихода «Скрытого» («Encoberto») короля. Инквизиция запретила поэзию Бандарры, однако стихи продолжали распространяться по стране, и после исчезновения Себастьяна I приобрели новый смысл. В XVII и XVIII вв. были обретены второй и третий корпусы стихов Бандарры, скорее всего апокрифические.
Популяризации поэзии Бандарры способствовал воин, учёный и изобретатель Жоан де Каштру. Он опубликовал первую версию «Куплетов Бандарры»(Trovas de Gonçalo Annes Bandarra), ходивших до того в списках, а в книге «Paráfrase e concordância», изданной в 1603 году в Париже, прокомментировал многие произведения Бандарры, пытаясь найти в них указания на возвращение Себастьяна. Каштру считал, что Бандарра предвидел «великого Сокрытого, который разобьёт турецкую армию... Он будет коронован как император и вместе с папой Римским явится основателем всемирной монархии, в которой все народы и культуры будут подчинены закону Христа».
Свежий импульс эволюция себастьянизма получила в связи с деятельностью католического священника, иезуита Антониу Виейра (1608-1697). Виейра дал радикально новую интерпретацию мифа о короле-мессии. По его мнению, «скрытый король», с появления которого начнётся возрождение Португалии, – это не Себастьян I, а Жуан IV. Виейра трансформировал «себастьянизм» в «жуанизм» и трактовал все предыдущие пророчества с этой точки зрения. Он превратил миф о золотом веке Португалии, который начнётся после возвращения короля, в португальскую мистическую политическую философию. В центре этой доктрины стоит концепция «Пятой империи». Виейра не первым озвучил эту идею – она встречается уже в «Лузиадах» Камоэнса – однако именно он придал ей завершённую и конкретную форму.
Виейра был убеждён, что Португалии суждено стать всемирной христианской империей, наследницей Вавилонской, Персидской, Греческой и Римской империй. Португальцев же он рассматривал как богоизбранный народ и хранителя «истинной веры».
Течение себастьянизма оживилось в начале XIX века благодаря французскому вторжению. По новой версии, Себастьян должен был вернуться, чтобы сразиться с армией Наполеона. Ходили слухи, что король-освободитель уже явился и ждёт своего часа на военном корабле русской эскадры, стоявшей на якоре в устье Тежу.
В конце XIX века себастьянизм вновь приобрёл актуальность, но уже не в самой Португалии, а в одной из её бывших колоний – в Бразилии.
В 1897 году, через несколько лет после падения бразильской монархии, на северо-западе страны началось народное восстание. Конфликт, получивший название «Война Канудус» («Guerra de Canudos»), стал одним из самых кровопролитных в бразильской истории.
Восстание возглавил религиозный проповедник Антониу Масиэл, известный под прозвищем Конселейру, что значит «Советник», Наставник», «Утешитель».
После отмены в Бразилии рабства в 1888 году на пустующие земли провинции Баия начали стекаться освобождённые рабы, безземельное крестьянство, индейцы и преступники. Они основали поселение Канудус. К 1896 году в нём проживало 25–30 тысяч человек. Консельейру объявил себя пророком и создал в Канудусе религиозную коммуну из 9 тысяч человек. В своих проповедях он обещал пастве лучшую жизнь и возвращение Себастьяна I. «Утешитель» выступал против республиканской формы правления, сравнивая республику с антихристом, призывал не подчиняться её законам и не платить налоги.
За несколько лет число сторонников Конселейру выросло до 30 тысяч человек. Они начали грабить местных помещиков и проезжих торговцев. Правительство штата Баия пыталось восстановить порядок полицейскими силами, однако повстанцы разбили несколько отрядов полиции, а затем и федеральные подкрепления. Тогда власти выслали против восставших 8-тысячную армию с тяжёлой артиллерией. Военная операция продолжалась много месяцев. 22 сентября 1897 года Конселейру умер от дизентерии, после чего восстание было подавлено. 5 октября того же года военные вырыли труп проповедника, обезглавили его и сожгли. Поселение Канудус было стёрто с лица земли, большая часть его населения была уничтожена. В течение последующих пяти лет власти страны не разрешали упоминать об этих событиях в печати.
В начале XX века интерес к теме себастьянизма оживил в среде португальских интеллектуалов поэт, прозаик, драматург, переводчик, эссеист Фернандо Пессоа (1888–1935). Ещё в юности Пессоа познакомился с работами Антониу Виейры и стихами Бандарры. В единственном опубликованном при жизни Пессоа поэтическом сборнике «Послание» («Mensagem») присутствуют стихи, посвящённые идеологам себастьянизма, а ожидание «возвращение Короля» – одна из главных тем всего сборника.
В стихотворении «Последний корабль» («A última nau») Пессоа так рисует картину возвращения Себастьяна:
Едва вступил на борт дон Себастьян,
Как взвился стяг сквозь утренний туман,
Штандарт империи.
И челн в край солнца чёрного помчал,
И скорбный стон над волнами звучал
Беды преддверие.
Он не вернулся.
У каких брегов
Пристал корабль, земли заслышав зов
Сквозь кровь и мрак?
Хоть плоть грядущего
Господь таит,
Но невечерний свет, что в ней сокрыт,
Нам зрим в мечтах.
Пусть жизнью духа пренебрёг народ,
Во мне дух атлантический живет,
Рвясь на простор.
Ни временем, ни местом не стеснён,
В моей душе твой лик запечатлён,
Твой грустный взор.
Хоть час неведом, скоро он пробьёт.
Всплывёт могучий челн над царством вод,
Раз в это верю я.
И воссияет солнце сквозь туман,
Увидит лучезарный океан
Штандарт империи.
Занимаясь толкованием поэтических пророчеств Бандарры о «возвращении Короля», Пессоа не задавался вопросом об их подлинности. Он писал: «Бандарра — это коллективное лицо. Истинным покровителем нашей страны является сапожник Бандарра. Нам следует предпочесть Фатиме Транкозу. Этот скромный сапожник из Транкозу является одним из наших духовных руководителей, одним из факторов нашей независимости, одним из стимулов наших имперских чувств... Бандарра — это вечный символ того, что народ думает о Португалии. Пусть Португалия осознает себя самое. Пусть откажется от всего ей чуждого. Откажется от Рима с его религией и доверится собственной душе. В ней она найдёт традицию рыцарских романов, в которой, в большей или меньшей степени, отразилась тайная традиция христианства... поиски святого Грааля... Глас народа, однако, никогда не звучал так громко, как в словах Бандарры... Нам не надо иностранцев... Если в нашей стране должна быть религия, надо извлечь её из нашего патриотизма. К счастью, у нас есть эта религия — себастьянизм».
Воспевая Пятую империю, осуществление которой, по мнению Пессоа, являлось исторической миссией португальского народа, поэт написал в одноимённом стихотворении, входящем в цикл «Послание»:
Греция, Рим, Христианство,
Сказки Европы – обман,
Всё унеслось, как туман,
Всё затерялось в пространстве.
Правду, любовь, постоянство
Даст нам король Себастьян.
Глашатаи себастьянизма подчёркивали – возвратившийся король будет не сразу узнан своим народом, а какое-то время будет существовать в виде Сокрытого.
Кто знает, не вернулся ли уже Король?
